Е.МИРОНОВ: "Я чувствовал, что свечусь"

(из  книги  «Звёзды  о  небе»;   в  сокращении)

Говорят,  религия  —  убежище  неудачников.   Евгений  Миронов  —  народный  артист  России  и  весьма  востребованный  актёр.   И  тем  не  менее,  он  глубоко  верующий  человек.

—   Евгений,  как  Вы  пришли  к  вере ?

—  К вере я пришёл как-то сам в 19 лет.  Поступил в Москве в Школу-студию МХАТа…  Наверное, те тяжёлые жизненные обстоятельства, в которых я тогда оказался, и заставили прямиком идти в храм. …  В Москве надо было выживать  —  и в смысле денег, и в смысле профессии, и, самое главное, в духовном плане.  Ведь столица  —  большой мегаполис,  а я всегда был домашним ребёнком.  Половина однокурсников была абсолютно «апельсиновыми» детьми известных родителей.  Остальные смотрели на меня как на конкурента…  Контакта со сверстниками поначалу не было вообще, поэтому было достаточно тяжело.  И в 19 лет  я  крестился.  И  настоял  на  том,  чтобы  вместе со мной  крестились  мама  и  сестра.

Следующим важным этапом для меня стала первая в жизни поездка в Оптину пустынь.  Мне тогда было 33 года.  Возраст Христа…  Говорят, в этом возрасте в жизни всегда что-то меняется.  Но я понимал, что это «что-то» надо менять самому,  —  и поехал в знаменитый монастырь, чтобы поговорить с отцом Илием.  Это был момент какого-то всеобщего кризиса: и творческого и духовного,  —  я чётко осознавал, что мне необходима встреча именно с ним.  Но меня к нему долго не допускали, говорили, что он болен.  Пришлось перелезть через забор и тайком пробраться к домику, где была келья старца.  Навстречу мне попалось человек десять, которые говорили, что прождали несколько часов,  но отец Илий к ним  так  и  не  спустился. 

И вдруг подходит ко мне молодой послушник  (если бы я был художником, то именно так изобразил бы Алёшу Карамазова — в подряснике, кирзовых сапогах)  и  говорит: «Вы, наверное, хотите к отцу Илию?»  —  «Да, но ведь он болеет».  —  говорю.  Но послушник предложил мне ещё раз спросить:  а  вдруг  старец  всё же  сможет  меня  выслушать ?

 Он ушёл, а вернувшись, сообщил, что отец Илий сейчас спустится.  И как бы от себя добавил:  «Расскажите ему всё. Просто больше такой возможности у Вас может не быть».  Отец Илий спустился.  И  эта  встреча  перевернула  меня.  Он говорил так, как если бы был грешнее меня в 1000 раз,  как если бы он в 1000 раз более меня сомневался.  Я был просто потрясён всем происходящим.  Впервые я общался со священником, который  —   это было видно  —  переживает  за  весь  мир  и  за  весь  мир  молится. 

Встреча была недолгой  —  всего полчаса.  Но в эти полчаса я чувствовал что-то необыкновенное. …  А потом там же, в Оптиной пустыни, у меня была возможность уже по-настоящему исповедоваться.  Одному молодому монаху.  Надо сказать, что священника строже мне встречать никогда в жизни не приходилось.  Я вертелся, как уж на сковородке.  Вспоминал какие-то грехи чуть ли не с детсадовского возраста, рассказывал такие гадости из своей жизни, о существовании которых, казалось, уже забыл навсегда.  Если бы я не знал, что такое исповедь,  то  решил  бы,  что  монах  нарочно  меня  мучает,  либо  издевается.

 Но зато когда я вышел из монастыря  —  это было  что-то необыкновенное !  Было  чувство… невесомости.  И ощущение  Света  вокруг.  Я  садился  на  поезд  в  Москву  и  чувствовал,  что  как  будто  сам  свечусь.   Но  стоило   приехать   домой  —  начались  дела,  и  света  становилось  всё  меньше  и  меньше…

 Если бы я не встретил отца Илия в Оптиной пустыни, то боюсь даже представить,  какой бы  сейчас  была  моя  жизнь. …  Мы  просто  тонем  в повседневном  лукавстве  и  в  светском  этикете.

 Знаете,  когда  я  играл  Мышкина ( в сериале «Идиот» по Достоевскому),  попробовал  какое-то  время  вообще  не  врать,  даже  в  самых  мелочах…  И  с  трудом  продержался  один  день.

 Беседу  вёл  Константин  Мацан